Оперировать или нет – вот в чем вопрос!

Перед вами список вопросов, которые вы можете задать, если вам назначили операцию или серьезную процедуру (например, эндоскопию или катетеризацию сердца).

Зачем мне эта операция (процедура)?

Этот вопрос может показаться глупым, но некоторые пациенты понятия не имеют, зачем врач посылает их на операцию. Кроме того, часто операцию назначают таким пациентам, для которых есть альтернативное лечение. Тут можно задать дополнительные вопросы.

Есть ли варианты, кроме операции?

Насколько я боюсь возможных рисков? Кто будет ухаживать за мной после операции?Как долго я буду выздоравливать? Если я испытываю боль — изменится ли это после операции? Придется ли брать больничный, и как надолго?

Что будет, если я откажусь от операции?

Некоторые состояния или болезни после операции проходят, в некоторых случаях ухудшаются, а иногда всё остается по-прежнему. Если симптомы не слишком вас беспокоят или операция не является абсолютно необходимой, вы можете принять решение лечиться иначе.

Есть ли другие варианты операции или другие процедуры, дающие тот же результат?

Иногда способ лечения не единственный. Спросите врача, какие варианты у вас есть и в чем разница между ними. Например:

• Открытое хирургическое вмешательство. Хирург делает большой разрез и может напрямую работать на внутренних органах.
• Неинвазивная хирургия. Хирург делает маленькие разрезы и использует специальные инструменты, проникая внутрь тела и контролируя процесс снаружи.
• Чрескожные вмешательства. Хирург вводит под кожу специальный инструмент и добирается до проблемной зоны с его помощью. Так, при эндоваскулярной операции хирург при помощи специальных инструментов заходит в сердце через кровеносный сосуд на руке или ноге.
• Процедуры эндоскопии. Врач вводит тонкую трубку с маленькой камерой на конце в одно из отверстий тела, например, в рот, уретру или вагину. С помощью эндоскопии можно исследовать и лечить болезни желудка и кишечника, мочевого пузыря или матки.

Каковы риски и выгоды операции или процедуры?

Любое вмешательство, даже «минимальное», влечет риски. Убедитесь, что вы точно знаете, что можете получить, и что потерять благодаря операции.

Дополнительные вопросы могут быть такими:

• Каковы шансы на успех? Будет ли результат долгосрочным?
• Какие есть риски? Насколько долго придется страдать от этих последствий?
• Я могу попросить второе мнение?

Не бойтесь спрашивать мнения другого врача. Ваш врач ни в коем случае не должен обижаться, ведь это в ваших интересах. Спросите у вашего терапевта или у других пациентов, кто еще делает такие операции.

Какой будет наркоз? Чем он может быть опасен? Некоторые риски операций и вмешательств зависят от типа анестезии. Такие риски есть даже при «малых» операциях и вмешательствах.

Что я буду чувствовать после операции?

Важно знать, чего ожидать в послеоперационном периоде:

• Как долго будет болеть?
• Что нужно будет принимать или делать, чтобы уменьшить боль?
• Сколько я пробуду в больнице?
• Когда я вернусь домой, нужно ли будет мне помогать?
• Смогу ли я поехать домой сам или меня нужно будет отвезти?
• Смогу ли я вести обычный образ жизни после операции? Если нет — сколько это продлится?
• Когда можно будет начать работать?

Насколько это опытный хирург?

Спросите: есть ли центры, которые специализируются именно на таких операциях? Вы можете выбрать такой центр, а можете остаться там, где начали лечиться. Важно сравнить варианты и сделать правильное для себя решение. Иногда специализированный центр будет лучшим выбором.

Например, операции по хирургическому лечению ожирения лучше всего делают в «центрах передовых технологий» по данной проблеме, потому что таким пациентам обычно требуется комплексное лечение ожирения — и там можно найти всех врачей, которые имеют с ним дело. Кроме того, людям, нуждающимся в таких операциях, часто требуются специальные условия, связанные с их телосложением.

Сколько будет стоить операция или процедура?

Даже если операцию покрывает страховка, кое-что иногда приходится оплачивать из своего кармана. Позвоните в страховую компанию и поинтересуйтесь, что именно. Нужно ли заранее согласовывать со страховой операцию или процедуру? Если сумма для вас значительная, возможно, стоит поговорить со страховщиком и клиникой о более дешевых и при этом подходящих вам вариантах лечения.

• Анестезия: вопросы и ответы
• Почему перед операцией нельзя есть и пить?

Какое зрение будет после лазерной коррекции зрения? Стоит ли делать операцию?

Дмитрий Фиронов — врач-офтальмолог, кандидат медицинских наук, член Европейского Общества катарактальных и рефракционных хирургов ESCRS делился советами с нашими читателями. В это время на сайт приходило множество вопросов о лазерной коррекции и лечении катаракты.

Сегодня Дмитрий Фиронов ответит на самые популярные из них.

Сколько времени займет лазерная коррекция зрения с момента первого обращения?

Предоперационная диагностика и консультация займут около часа. Будет проведено полное обследование глаз и некоторые дополнительные обследования. Эти исследования позволяют уточнить оптические параметры глаза и выбрать программу коррекции. При отсутствии противопоказаний операция может быть проведена на следующий или через день.

Обязательное условие — не носить мягкие контактные линзы до  коррекции минимум 7 дней, а жесткие- 2 недели! Это обеспечит наиболее точное измерение толщины и конфигурации поверхности роговицы. Если потребуется процедура по укреплению сетчатки ППЛК (она нужна менее 20% пациентов), то лазерную коррекцию зрения можно будет проводить через 10-14 дней, после этой процедуры.

После операции Вы амбулаторно наблюдаетесь у нас в клинике в течение года бесплатно.

Сколько по времени длится операция по лазерной коррекции зрения?

Сама операция занимает около 10-15 минут на оба глаза, в том числе непосредственное воздействие лазера, обычно, не превышает 1-1.5 минуты. Однако, в общей сложности пациенты проводят в клинике около 3-4 часов. Сюда входит оформление документов, предоперационный осмотр и подготовка к операции, операция, час отдыха и осмотр врача после него и рекомендации с выдачей медикаментов.

Какие анализы нужно сдать перед операцией?

Перечень анализов и обследований, которые необходимо сделать перед операцией вы можете посмотреть здесь: 

Я проживаю в другом городе. На сколько дней мне нужно приехать в Челябинск, чтобы сделать коррекцию зрения? Перед лазерной коррекцией зрения необходимо пройти полное диагностическое обследование в нашей клинике. После него возможны 2 варианта развития событий:

1. Если в ходе диагностического обследования на сетчатке будут обнаружены изменения, которые требуют укрепления, то перед коррекцией необходимо провести процедуру ППЛКС (периферическая профилактическая лазеркоагуляция сетчатки). Между ППЛКС и коррекцией должно пройти 10-14 дней.

2. Если в ходе диагностики не будет выявлено противопоказаний к проведению коррекции, то, при наличии предварительной записи, Вы сможете сделать коррекцию уже на следующий день или даже через 3-4 часа после диагностики (операционный день — четверг).

Обязательное условие — не носить мягкие контактные линзы до  коррекции минимум 7 дней, а жесткие- 2 недели и иметь готовые анализы (см. выше)!

На следующий день после коррекции обязателен осмотр врача, после чего Вы сможете уехать из города и соблюдая наши рекомендации, наблюдаться по месту жительства.

Можно ли поднимать тяжести после лазерной коррекции зрения?

Как таковых послеоперационных ограничений по поднятию тяжестей нет.

Когда можно возобновить занятия спортом после операции?

Мы рекомендуем в течение двух недель — месяца после коррекции зрения  ограничить физические нагрузки и занятия, дабы избежать какой-либо травмы глаз. Обязательно исключить прямые удары по глазу и контактные виды спорта. Следует ограничить посещение бань, бассейнов, саун, открытых водоемов, длительные ванны в течение первых 3-4 недель.

Через какое время можно приступить к работе за компьютером?

В течение первых 1-2 недель желательно уменьшить зрительные нагрузки до 1-2 часов в день, с постепенным увеличением до 3-4 часов в день и более.

В какое время года лучше делать лазерную коррекцию?

Не важно, в какое время года делать операцию. Главное — следует избегать простудных заболеваний первые две недели после операции.

Лазерная коррекция- это больно?

Практически безболезненная процедура. Местная анестезия (в виде капель) применяется в ходе процедуры. Во время процедуры Вы будете ощущать только прикосновения доктора. Первые 24 часа возможно ощущение сухости и «запорошенности». Как правило, дискомфорт полностью проходит в течение первых суток.

При необходимости провести ФРК, когда восстано­вительный период длится 2-5 дней, возможно, в этот период времени может ощущаться резь, светобоязнь и слезотечение.

Предоставляется ли больничный после операции?

Да, при необходимости предоставляется лист нетрудоспособности.

Можно ли делать коррекцию до рождения ребенка? Не будет ли это противопоказанием к естественным родам?

Лазерную коррекцию зрения можно делать и до рождения ребенка. Это не будет противопоказанием к естественным родам. Единственное ограничение — нельзя делать коррекцию во время беременности и кормления грудью.

Это связано с гормональными изменениями в организме, которые могут оказать влияние на результат коррекции. В это время величина близорукости или дальнозоркости может измениться, иногда — существенно.

Я рекомендую в этот период наблюдаться у офтальмолога и выполнить лазерную коррекцию, когда состояние организма будет стабильным. 

Можно ли рожать после лазерной коррекции? 

Этот вопрос «перекочевал» из тех времен, когда применялись технологии насечек на роговице. Нередко их делали очень глубокими, а иногда — даже сквозными. Тогда опасения действительно были оправданы, поскольку эти места оказывались достаточно уязвимыми. Что касается лазерной коррекции, то здесь заложен совсем иной принцип, поэтому ответ на данный вопрос, конечно можно.

Через какое время после операции по лазерной коррекции зрения можно планировать беременность?

Беременность можно планировать через 3 — 6 месяцев после лазерной коррекции зрения.

Как быстро восстанавливается зрение после LASIK?

Ваше зрение будет значительно лучше сразу же после коррекции и Вам больше не понадобятся Ваши очки.

В глазной клинике «Мединвест» применяется методика SBK-LASIK, что дает возможность сделать восстановительный период коррекции максимально комфортным и коротким, сократив его до нескольких часов. А уже на следующий день после коррекции Вы будете чувствовать себя абсолютно комфортно.

Не станет ли мое зрение после операции хуже. Могу ли ослепнуть?

Нет. Если до операции у пациента не было противопоказаний к коррекции зрения, а это определяется в процессе тщательной диагностики на множестве аппаратов и при осмотре врача, то после операции зрение будет гарантировано значительно лучше. Очень важно соблюдать все рекомендации специалистов. В истории лазерной коррекции не было ни одного случая полной потери зрения после операции.

При наличии малейших рисков при проведении лазерной коррекции мы предложим Вам отказаться от нее. Мы располагаем всем современным арсеналом альтернативных видов коррекции и обсудим с Вами такие возможности.

Возможны ли после операции серьезные осложнения?

Полностью исключать вероятность осложнений нельзя, но они не носят катастрофического характера. Риск возникновения инфекции в послеоперационном периоде после лазерных вмешательств крайне незначителен. По мировым данным он составляет 1:30 000.

LASIK – безопасная и прогнозируемая процедура. Однако возможна незначительная недо- или перекоррекция, которая может быть обусловлена индивидуальными особенностями организма и устранена незначительным повторным вмешательством через 3-4 месяца.

При SBK — LASIK такой риск сведен к минимуму и составляет около 1%.

Мы можем справиться с любыми нежелательными проблемами в послеоперационном периоде. Пациент находится под наблюдением наших специалистов в течение года совершенно бесплатно.

Возможно, ли что после операции с годами мое зрении будет снижаться?

Если до операции близорукость не прогрессировала, то и после операции оно будет гарантировано стабильным. Конечно, при условии, что соблюдались все послеоперационные рекомендации врача.

Суть метода лазерной коррекции зрения состоит в изменении кривизны роговицы с помощью луча эксимерного лазера, таким образом, изображение будет четко сфокусировано на сетчатке глаза. После операции кривизна роговицы не изменится никаким образом, и зрение останется хорошим навсегда.

Ухудшение зрения возможно, как и у всех людей с изначально хорошим зрением, только в случае травм или в связи с общими возрастными изменениями в организме.

Возрастные изменения зрения связаны исключительно с хрусталиком. И с возрастом для чтения вблизи нам в любом случае понадобятся очки. Но это не означает, что роговицу не нужно приводить в норму, для того чтобы хорошо видеть окружающий мир.

Возможно, ли что после операции будет, не достигнут 100% результат?

Ваше зрение после коррекции значительно улучшиться, ровно настолько насколько Вы максимально видели до операции вочках или линзах. Если в очках до операции Ваше зрение было, к примеру, 80% то и после операции оно будет не хуже.

Часто бывают случаи, когда пациент приобретает зрение даже выше 100%. Окончательно о Вашем зрении после коррекции можно будет говорить после тщательного обследования.

 В некоторых случаях, особенно при высоких степенях близорукости и сложном астигматизме, операция проводится в два этапа, и о такой возможности пациента обязательно предупреждают заранее во время диагностики, это принятая общемировая практика.

В любом случае наша цель добиться максимально возможного результата. Опыт наших специалистов и самая современная техника позволяют вернуть хорошее зрение даже в самых сложных ситуациях.

Стоит ли бояться лазерной коррекции зрения?

Многие люди всю жизнь мечтают иметь хорошее зрение, но бояться решиться на операцию. Зачастую это происходит от неполной информированности и неточных сведений.

Более того, некоторые офтальмологи, в силу своей не просвещенности в данном вопросе, позволяют себе высказывания, отрицательно влияющее на мнение пациентов. Им зачастую проще высказаться отрицательно, чем разобраться во всех подробностях и повысить свою квалификацию.

На практике, если Вы хотите иметь хорошее зрение причин, чтобы не делать операцию, фактически нет, кроме медицинских противопоказаний.

Впервые лазерная коррекция зрения была проведена в 1985 году, только специалистами нашей клиники подобных операций выполнено более 35 000, а в мире их число измеряется десятками миллионов и поэтому, сегодня можно уже с уверенностью говорить об эффективности и безопасности этого метода коррекции зрения, даже в отдаленном периоде. Верните глазам 100% зрение, откажитесь от очков навсегда.

Что будет, если во время операции я захочу моргнуть или случайно отведу глаз в сторону?

Ничего страшного не произойдет. Операция проводится под строгим контролем. Перед операцией на веки устанавливается векорасширитель, который не даст Вам моргнуть и тем самым помешать ходу операции.

К тому же наша лазерная система (Nidek EC — 5000 CX II NAVEX, Япония) автоматически просчитывает глубину вмешательства и во время процедуры постоянно следит за положением глаза в пространстве (технология Eye-Tracking) во время операции, можно считать глаз абсолютно неподвижным по отношению к лучу лазера.

Если Вы все-таки попытаетесь отвести глаз в сторону, автоматическая система лазера моментально остановит работу, и она возобновиться только когда Вы вернете глаз на прежнее место.

Какой возраст является оптимальным для проведения лазерной коррекции?

Такого возраста не существует. Лазерную коррекцию можно делать в любом возрасте, начиная с 18 лет, если общее состояние здоровья это позволяет. Практика показывает, что чаще всего лазерную коррекцию выполняют люди в возрасте от 20-25 до 40-45 лет, но это скорее связано с тем, что указанный возраст — самый работоспособный. 

Я где-то слышала про новый метод лазерной коррекции фемто-ласик, чем эта методика отличается от ласик?

Формирование роговичного клапана при методе LASIK происходит с помощью автоматического механического прибора — микрокератома, а при фемтосекундном способе – с помощью фемто-секундного лазера. Однако преимущества нового метода не совсем очевидны. При заявленной высокой точности толщины клапана роговицы, на самом деле это не всегда так.

Рубец после фемтосекундного лазера грубее и всегда виден в ранние и поздние сроки после операции. То есть, если Вас осмотрят на щелевой лампе, то всегда будет виден след операции, а при применении микрокератома рубец невидим.

  При достаточном опыте хирурга и обязательно «одноразовом» применении расходных материалов результат на микрокератоме даже лучше, чем при фемтосекундном способе. Ну и соответственно, цена процедуры на фемтосекундном лазере значительно выше, чем при обычном LASIK.

Мое личное мнение: применение фемтосекундного лазера вместо автоматического микрокератома  для формирования клапана — это маркетинговый ход для увеличения прибыли, который не улучшает результат лазерной коррекции.

Как попасть на прием к вам в клинику?

В глазной клинике «Мединвест» прием ведется по предварительной записи. 

Звоните нам по телефонам в г. Челябинске: (351) 220-15-05, 215-57-99 или закажите бесплатный звонок с нашего сайта: medinvestltd.ru  и мы подберем для Вас удобные дату и время диагностического осмотра. 

Также Вы можете записаться, придя в нашу клинику по адресу: г. Челябинск, ул. Калинина, 5-б

В этом году в июне клинике исполнится 23 года, мы планируем переезд в новое здание по адресу: Университетская Набережная дом 50. Не теряйте нас, уточняйте новый адрес по телефонам или смотрите на сайте клиники.

Перфорация перепонки — чем опасна, как проявляется и как лечить?

• Раздел: симптомы и причины
• Симптомы
• Когда нужно показаться врачу
• Причины
• Осложнения
• Профилактика
• Раздел: диагностика и лечение
• Лечение
• Образ жизни и рекомендации
• Что вы можете делать перед визитом к врачу
• Что может спрашивать у вас врач на приеме
• Что вам делать, если вы думаете, что у вас разрыв барабанной перепонки

Разрыв барабанной перепонки (или перфорация тимпанальной мембраны) — это отверстие или разрыв в тонкой ткани, которая отделяет слуховой проход от среднего уха.

Разрыв может привести к потере слуха, а также сделать среднее ухо уязвимым к инфекциям или травмам.

Перфорация тимпанальной мембраны обычно заживает в течение нескольких недель без лечения. Иногда, однако, разорванная барабанная перепонка требует хирургического вмешательства для закрытия. Среднее и внутреннее ухо состоят из нежных механизмов, чувствительных к травмам, заболеваниям. Для сохранения слуха важно быстрое и правильное лечение.

Симптомы

Признаки и симптомы перфорации:

• боль в ушах, которая может быстро исчезнуть;
• заполненный гноем или кровью наружный слуховой проход;
• потеря слуха;
• тиннитус;
• ощущение головокружения (вертиго);
• тошнота или рвота, которые могут быть результатом головокружения.

Когда нужно показаться врачу

Обратитесь к лор-врачу, если у вас возникли какие-либо из описанных симптомов, боль или дискомфорт в ушах.

Причины

Причины разрыва или перфорации:

• Воспаление среднего уха (средний отит). Инфекция среднего уха часто приводит к накоплению жидкости в среднем ухе. Давление этой жидкости может спровоцировать перфорацию.
• Баротравма. Баротравма – это стресс, воздействующий на барабанную перепонку, когда давление воздуха в среднем ухе и давление воздуха снаружи выходят из равновесия. Если давление тяжелое, то тимпанальная мембрана может разорваться. Баротравма чаще всего вызывается изменениями давления воздуха, связанными с авиаперелетами. Другие события, которые могут вызвать внезапные изменения давления – и, возможно, разрыв мембраны – включают подводное плавание и прямой удар в ухо, например, воздействие автомобильной подушки безопасности.
• Громкие звуки или взрыв (акустическая травма). Громкий звук, как от взрыва или выстрела, взрыв – по существу, непреодолимая звуковая волна – могут вызвать разрыв перепонки.
• Инородные предметы. Маленькие предметы, такие как ватная палочка или шпилька, могут проколоть или разорвать тимпанальную мембрану.
• Тяжелая травма головы. Тяжелая травма, такая как перелом черепа, может вызвать дислокацию или повреждение структур среднего и внутреннего уха, включая барабанную перепонку.

Осложнения

Барабанная перепонка имеет две основные функции:

• Слуховая. Когда звуковые волны ударяют, барабанная перепонка вибрирует – первый шаг, по которому структуры среднего и внутреннего уха переводят звуковые волны в нервные импульсы.
• Защитная. Барабанная перепонка также имеет барьерную функцию, защищая среднее ухо от воды, бактерий, других посторонних веществ.

Осложнения могут возникать, когда мембрана заживает, или если она не может зажить.

Возможные осложнения:

• Потеря слуха. Обычно потеря слуха является временной, длится только до тех пор, пока разрыв или отверстие не заживет. Размер и расположение разрыва могут влиять на степень потери слуха.
• Воспаление среднего уха (средний отит). Перфорация барабанной перепонки дает возможность бактериям проникнуть в ухо. Если перфорированная барабанная перепонка не заживает или не восстанавливается, вы можете быть уязвимы к текущим (хроническим) инфекциям, которые могут вызвать постоянную потерю слуха.
• Образования среднего уха (холестеатома). Холестеатома – это образование в среднем ухе, состоящее из клеток кожи и других веществ. Все накопленные загрязнения, отмершие клетки кожи в ушных каналах обычно выходят наружу с ушной серой. Если мембрана разорвана, клетки кожи могут пройти в среднее ухо и сформировать холестеатому. Холестеатома дает благоприятную среду для бактерий и содержит белки, которые могут повредить косточки среднего уха.

Профилактика

Следуйте этим советам, чтобы избежать разрыва или перфорации:

• Правильное лечение среднего отита. Имейте в виду признаки и симптомы инфекции, включая боль в ухе, лихорадку, заложенность носа и снижение слуха. Дети со средним отитом часто трогают или тянут за уши. Обратитесь к лор-врачу для осмотра, чтобы предотвратить возможные повреждения.
• Защитите уши во время полета. Если это возможно, избегайте полетов, если у вас есть аллергия на момент полета, которая вызывает заложенность. Во время взлетов и посадок старайтесь, чтобы уши не были заложены. Этого можно добиться с помощью зевания или жевания жевательной резинки. Или используйте маневр Вальсальвы – осторожно выдувайте носом воздух, зажимая ноздри и закрывая рот. Не спите во время взлета и посадки.
• Не чистите посторонними предметами. Не пытайтесь глубоко вычищать ушную серу ватными палочками, скрепкой для бумаг или шпилькой. Эти предметы могут легко разорвать или проколоть барабанную перепонку. Расскажите своим детям о последствиях, которые могут быть получены при засовывании посторонних предметов в уши.
• Защита от чрезмерного шума. Надевайте беруши или наушники на рабочем месте или во время отдыха, если присутствует громкий шум.

Раздел: диагностика и лечение

Диагностика

Наличие разрыва барабанной перепонки лор-врач может определить при визуальном осмотре с помощью осветительного прибора (отоскопа, микроскопа или эндоскопа). Врач может проводить дополнительные тесты для определения причины разрыва или степени повреждения. Эти тесты включают в себя:

• Лабораторные тесты. Если есть выделения из уха, врач может взять мазок для обнаружения бактериальной инфекции.
• Исследование камертонами. Камертон – это металлический инструмент в виде двузубой вилки, издающий при ударе звук. Исследования камертонами помогают врачу обнаружить нарушения слуха, выявить, связано ли это с перфорацией тимпанальной мембраны, с повреждением сенсорных клеток внутреннего уха, нервов или повреждением всего вместе.
• Тимпанометрия. Тимпанометр — это устройство, вставленное в наружный слуховой проход, который измеряет реакцию барабанной перепонки на небольшие изменения давления воздуха. Некоторые варианты ответа могут указывать на перфорацию или разрыв.
• Аудиологическое исследование слуха. Если пройденных тестов недостаточно, врач может назначить аудиологическое исследование, проводимое в звуконепроницаемой кабине, которое показывает, насколько хорошо вы слышите звуки на разной громкости и высоте.

Лечение

Большинство перфораций заживают без лечения в течение нескольких недель. Врач может назначить антибактериальные капли, если есть признаки инфекции. Если разрыв или отверстие в перепонке не заживают сами по себе, то при лечении будут проводить процедуры для закрытия перфорации. Они могут включать:

• Закрытие барабанной перепонки. Если разрыв или отверстие не закрывается самостоятельно, лор-врач может закрыть его специальным лоскутом. Это амбулаторная процедура, с помощью которой врач освежает края раны, чтобы стимулировать рост, а затем кладет лоскут над отверстием. Может потребоваться повторение процедуры несколько раз до того, как отверстие закроется.
• Хирургия. Если лоскут не приводит к заживлению, или врач определяет, что разрыв вряд ли закроется им — рекомендуется операция. Самая распространенная хирургическая процедура называется тимпанопластика. Хирург берет крошечный участок вашей собственной ткани чтобы закрыть отверстие в барабанной перепонке. Эта процедура проводится в амбулаторных условиях, то есть вы можете вернуться домой в тот же день, если проведенная анестезия не требует более длительного пребывания в больнице.

Образ жизни и рекомендации

Перфорация тимпанальной мембраны обычно заживает сама по себе в течение нескольких недель. В некоторых случаях лечение требует нескольких месяцев. Пока врач не сообщит, что разрыв зажил, берегите его, выполняя следующие действия:

• закладывайте перфорированное ухо ватным шариком с вазелином при купании;
• воздержитесь от чистки;
• избегайте продуваний через нос, т.к давление, создаваемое при продувании носа, может повредить заживающую барабанную перепонку.

Что вы можете делать перед визитом к врачу

Составьте список перед визитом к врачу. Ваш список должен включать:

• симптомы, которые вы испытываете, включая любые, даже те, которые могут казаться не связанными с потерей слуха;
• события, которые могли стать причиной проблем с ушами, такие как недавние травмы или перелеты, воспаление среднего уха;
• лекарства, включая любые витамины или добавки, которые вы принимаете;
• вопросы для вашего врача.

Если вы считаете, что у вас есть признаки или симптомы перфорации барабанной перепонки, вы можете задать врачу следующие вопросы:

• Есть ли разрыв барабанной перепонки?
• Что еще может вызвать потерю слуха и другие симптомы?
• Если у меня разорвана барабанная перепонка, что мне нужно сделать, чтобы защитить ухо на время заживления?
• Когда мне нужно приходить на повторный осмотр?
• В какой момент нам нужно рассмотреть другие методы лечения?

Задавайте и другие вопросы, которые у вас есть.

Что может спрашивать у вас врач на приеме

Врач может задать вам несколько вопросов, в том числе:

• Какие симптомы вас беспокоят?
• Когда вы впервые отметили эти симптомы?
• У вас были воспалительные заболевания ушей?
• Вы подвергались громким звукам?
• Вы недавно купались или ныряли?
• Вы недавно летали?
• У вас были травмы головы?
• Вы чистили уши посторонними предметами?

Что вам делать, если вы думаете, что у вас разрыв барабанной перепонки

Если вы считаете, что у вас разорвана барабанная перепонка, будьте осторожны. Чтобы вода не попала в уши при купании, вставьте ватный тампон с вазелином в наружный слуховой проход. Но лучше воздержаться от плавания. Не закапывайте лекарства, если врач не назначает их специально для инфекции, связанной с вашей перфорированной барабанной перепонкой.

Роман Комаров: «Нерезектабельных опухолей не бывает»

Роман Николаевич, можно ли поставить на поток операции сверхбольшого объёма?    

Сверхсложные и сверхобъёмные операции, которые выполняют в клинике Сеченовского университета, можно отнести к условной категории «хирургия без границ».

Условной потому, что в стандартах оказания медицинской помощи в РФ такие операции не предусмотрены, хотя в реальной жизни необходимость в них возникает регулярно.

  Очередной такой случай стал очередным поводом к разговору с руководителем кафедры факультетской хирургии N1, директором клиники факультетской хирургии им. Н.Н.Бурденко Первого МГМУ им. И.М. Сеченова доктором медицинских наук, профессором Романом Комаровым.

Оттолкнувшись от конкретной клинической ситуации, мой собеседник дал прогноз на будущее: какое место в нём отведено  симультанной хирургии, и может ли один универсальный специалист заменить мультидисциплинарную хирургическую команду?       

Итак, в клинику Первого МГМУ поступил пятидесятилетний житель Краснодара со злокачественным новообразованием головки  поджелудочной железы.

Диагноз был выставлен по месту жительства полтора года назад, он оказался, можно сказать, случайной находкой: первым поводом для обращения мужчины к врачу стала внезапно развившаяся желтуха, никаких иных симптомов болезни до этого он не испытывал.

За прошедшие месяцы пациент перенёс 23 курса химиотерапии, которые не привели к стабилизации процесса. Хирургическое лечение пациенту не проводилось.

В нескольких онкологических центрах, куда обращался больной, формальным основанием к отказу от оперативного вмешательства называли инкурабельность опухоли: она проросла в ворота печени, желудок, поперечную и восходящую ободочные кишки, двенадцатиперстную кишку, магистральные сосуды, то есть, фактически заполнила собой верхний отдел брюшной полости.

 Профессор Комаров, к которому обратилась отчаявшаяся семья пациента, оценив клиническую картину и данные лучевой диагностики, решил, что в данном случае гистология, большой объём и крайне «неудобная» локализация опухоли не являются основанием к отказу от хирургического вмешательства.

Во время операции Роман Комаров и его коллега Сергей Осминин удалили вместе с головкой поджелудочной железы двенадцатиперстную кишку, часть желудка, желчный пузырь, часть тонкой и толстой кишки, кроме того, выполнили резекцию с последующим протезированием портальной вены и верхней брыжеечной артерии.

Работа заняла 12 часов. — Сразу возникают два вопроса: почему и зачем.

Почему одни хирурги считают какую-то клиническую ситуацию не имеющей решения, а другие такое решение находят? Но главное — зачем неимоверными усилиями пытаться исправить то, что, согласно логике развития патологии и опыту медицины, всё равно необратимо?  

— Около ста лет назад один из гигантов отечественной хирургии Владимир Андреевич Оппель сказал: «Да, вы вылечили больного от рака, но это стоило ему жизни».

В этих словах, безусловно, заключается большой смысл: да, вы убрали опухоль, но возникли послеоперационные осложнения, которые привели к смерти больного. Однако осознание возможности такого исхода нередко подкашивает энтузиазм многих врачей.

Они считают, что им предстоит «хирургическая авантюра», которая сопровождается большими  рисками, прежде всего, для самого пациента после такого рода, вульгарно говоря, «бульдозерных» операций. И это их останавливает.

 Но можно ли винить наших коллег в нерешительности, а тем более в   отсутствии у них желания помочь больному? Однозначно — нельзя. Можно лишь говорить о разных возможностях хирургических стационаров.

Не каждая клиника, даже если здесь выполняют операции при запущенных формах рака, может позволить себе оперировать местно-распространённые опухоли, которые инвазируют окружающие органы, а тем более магистральные сосуды.

— Что такого есть в вашей клинике, чего нет в других современных хирургических стационарах? Разве не голова и руки хирурга в данном  случае — главный инструмент?  

— Самое важное, что требуется клинике для развития такого рода хирургии – команда врачей разных специальностей, которые располагают большим опытом выполнения стандартных онкологических операций и значительным опытом реконструктивной хирургии сердца и сосудов, потому что радикальная онкология и сосудистая хирургия неразделимы. При таком подходе риск осечки минимален.

 Общаясь с нашими зарубежными коллегами, мы выяснили, что у них та же проблема, что и в нашей стране: есть онкологический центр, там делают классные операции, но этот центр не располагает высокоинтенсивной сердечно-сосудистой хирургией.

И наоборот: если это кардиоцентр, куда поступает пациент с раком той или иной локализации, то, как правило, начинаются сложности, поскольку там нет онколога.

 В нашей стране под высокотехнологичные операции  клиникам дают квоты, но они выделяются на одну нозологическую единицу, к примеру, на операцию по замене клапана сердца. Случается, что у пациента кроме клапанной патологии ещё и рак желудка, тоже требующий высокотехнологичной операции.

К сожалению, такие случаи в стандарты финансирования не входят. В клинике Сеченовского университета с одобрения руководства вуза симультанные операции финансируются в полном объёме, это позволяет нам активно заниматься трудоемкой хирургией.

— Очевидно, что для вашей клиники «хирургия без границ» — это не спорт, и затевать хирургическую авантюру ради авантюры вы не станете. Наверняка есть строгие критерии отбора пациентов на оперативное лечение и причины, по которым вы отказываете больным.

В вашем понимании, что такое инкурабельная ситуация?   — К сожалению, случаи, когда мы вынуждены отказываться от операции, нечасто, но бывают.

Если мы говорим об онкологических пациентах, принятие решения зависит от многих факторов: гистологии опухоли, исходного клинического состояния больного, от наличия множественных отделённых метастазов и т.д. Но самое главное условие — это следование основополагающему принципу медицины «не навреди».

Поэтому  тактику лечения конкретного онкобольного в нашей клинике, как и во всех онкологических учреждениях, определяет консилиум, в состав которого входят не только хирург, но также химиотерапевт и радиолог.

 Если мы всё-таки берёмся за хирургическое лечение, якобы, «неоперабельных» раков, то в ситуациях, когда речь идёт о местно-распространённых опухолях, сначала проводится неоадъювантная химиотерапия, цель которой — уменьшить объём новообразования и тем самым увеличить вероятность его удаления в пределах чистого края, то есть, когда в линии резекции нет опухолевых тканей. При этом условии  увеличивается шанс на благоприятный удалённый прогноз, на пятилетнюю выживаемость. Без выполнения этого условия добиться R0-резекции невозможно, каким бы виртуозом ни был хирург.

— Возможность и целесообразность оперативного лечения всегда совпадают?   — Не всегда. Конечно, есть раки, которые вообще не надо оперировать. Например, мелкоклеточный рак лёгкого: гистология опухоли такая, что даже если вы выполните лобэктомию или пневмонэктомию, отдалённый результат  не будет отличаться от других вариантов лечения. Но при большинстве форм злокачественных новообразований, даже при местно-распространённых опухолях, которые проросли в окружающие органы и магистральные сосуды, часть пациентов можно успешно прооперировать.  

— Раздел медицины, который, по вашему выражению, «связывает в один узел сердечно-сосудистую хирургию и онкохирургию», — относительно молодой, полного реестра возможных сочетаний двух этих патологий ещё нет. С какими комбинациями вам уже приходилось иметь дело? 

 

— Первый пациент, которому мы выполнили одномоментное аорто-коронарное шунтирование и удаление опухоли толстой кишки, до сих пор жив. Между тем, прошло уже десять лет. Это обстоятельство является для меня и моей команды мощным стимулом к тому, чтобы продолжать заниматься симультанной хирургией.

Тем более что актуальность данного направления растёт, во-первых, в связи с ростом продолжительности жизни людей, а во-вторых, в связи с тем, что сердечно-сосудистые и онкологические заболевания являются двумя главными причинами смертности населения в России.

Однако в большинстве случаев их коморбидность — рак и порок аортального клапана, аневризма аорты, ишемическая болезнь сердца — оказывается препятствием к хирургическому лечению как одной, так и второй патологии.

 Мы действительно видели разные комбинации болезней и получили опыт разного рода симультанных операций. К примеру, недавно прооперировали пациента со злокачественной опухолью пищевода и пороком митрального клапана, оказалось, что это первый в мировой практике случай одномоментного хирургического вмешательства с таким сочетанием заболеваний.

Этому человеку тоже отказали в ряде лечебных учреждений, потому что при пороке митрального клапана выполнять большую онкологическую операцию нельзя: для больного опасен наркоз, может развиться отёк лёгких на операционном столе.

В подобных ситуациях хирурги и анестезиологи онкоцентров связаны по рукам риском кардиальной катастрофы у онкологического больного, и пациентам отказывают в операциях.

Данная сочетанная патология действительно неприятная, но,             как теперь показывает наш опыт, она не является однозначным противопоказанием к хирургическому лечению: мы успешно выполнили  пациенту одномоментную экстирпацию пищевода и протезирование митрального клапана из правой торакотомии.

 Ещё одно очень интересное сочетание — опухоль сердца и рак молочной железы, с таким мы тоже имели дело. Пациентка сначала обратилась к онкологу по месту жительства, там её начали обследовать перед операцией, на УЗИ увидели опухоль сердца, и порочный круг замкнулся — операцию отменили. Мы взялись за этот случай, выполнили операцию, пока результат неплохой.

  Вторая, не менее интересная категория наших пациентов — когда заболевания сердца нет, но имеется местно-распространённая опухоль с прорастанием в магистральные сосуды, что вызывает большую проблему для хирургов, так как эта инвазия не позволяет безопасно удалить новообразование.

  А если просто выключить магистральные артерии из кровотока и не реконструировать их, это приведёт к жизнеугрожающим осложнениям.

 Ещё каких-то десять лет назад считалось, что пациенты, у которых произошла опухолевая инвазия магистральных сосудов — аорты, полых вен — некурабельны по определению.

Сегодня наши сотрудники обобщают накопленный опыт клиники в виде научных исследований, по результатам которых, я думаю, станет возможно перевести ряд пациентов, ранее считавшихся неоперабельными, в разряд операбельных. Потому что нерезектабельного рака в принципе нет.

Мы успешно делаем операции на грудной клетке и брюшной полости при раке желудка, толстой кишки, лёгкого, который прорастает в  аорту, предсердие, нижнюю полую вену и т.д. возможны совершенно разные комбинации.

 В этой связи хочу ещё раз вспомнить слова Оппеля и подчеркнуть: единственное правильное решение в подобных случаях — выполнять подобного рода хирургические вмешательства силами мультидисциплинарной команды, которая владеет и стандартной онкохирургией, и реконструктивной хирургией магистральных сосудов и аорты, и кардиохирургией.

— Как вы оцениваете задачи таких сложных операций — как паллиативное или как радикальное лечение?  

 — Как радикальное, естественно. Иначе не имеет смысла проводить такого вмешательства такого объёма.  Не так давно в университетской клинике была молодая пациентка, которую мы оперировали вместе с урологами: асимптомный рак почки, оказавшийся  случайной диагностической находкой.

При этом опухолевый тромб дорос до трикуспидального клапана, а сама опухоль проросла всю нижнюю полую вену. В этой ситуации для того, чтобы операция была радикальной, нельзя было просто убрать лимфоузлы между аортой и полой веной.

Нам потребовалось удалить полностью магистральную вену, а поскольку это была опухоль справа, оставшуюся левую почечную вену пришить к неизменённому участку нижней полой вены. Вот в этом случае операцию можно назвать радикальной, всё иное — паллиатив.

 Однако бывают ситуации, когда в наших силах только циторедуктивные операции, например, при саркомах не всегда получается убрать новообразование целиком, можно удалить только основную часть опухоли. У нас есть молодая пациентка с саркомой сердца.

К сожалению, трансплантация сердца при онкокардиохирургической патологии не всегда показана, поэтому нам пришлось удалить пять шестых предсердия и заменить правое предсердие левым предсердием от трупного донора – так называемым гомографтом.

  Даже если мы с помощью такой сложной и в хорошем смысле слова «авантюрной» хирургии выигрываем для пациента, который считался неоперабельным, три-пять лет жизни — это однозначно лучше, чем если бы он прожил один-два месяца без операции.  

— Стационаров, где практикуют подобную хирургию, в России считанные единицы. Причина только в отсутствии адекватного финансировании, или у коллег нет интереса к тому, что вы называете «бульдозерными» операциями?  

  — Интерес есть, поэтому мы проводим мастер-классы и делаем это охотно. Напомню, что я сам стартовал в профессии именно как онкохирург и десять лет занимался данной областью медицины, а уже потом решил освоить сначала хирургию сосудов, а затем и хирургию сердца. Начинали мы оперировать подобные экстравагантные комбинации вместе с моим учителем академиком Юрием Беловым, с которым затем написали первую отечественную монографию «Одномоментные сердечно-сосудистые и онкологические операции», где подробно изложили когда, кому и как их надо выполнять.  Так вот, я считаю, что опыт такой непростой хирургии однозначно следует тиражировать, потому что потребность в ней объективно увеличивается. К сожалению, у нас в стране статистика запущенных онкозаболеваний выше, чем выявленных на ранних стадиях, и всё больше случаев сочетанной патологии. Если концентрировать весь поток таких больных в тех самых единичных клиниках, мы не справимся. Вот почему наш опыт надо распространять. Да, это трудоёмкая хирургия, она требует времени, сил и нервов, но она стоит того. — Роман Николаевич, то, что вы демонстрируете, абсолютно размывает границы хирургических специальностей, тогда как мир сегодня стремится к супер-специализации: есть кардиохирург — и есть специалист по клапанной хирургии, есть онкомаммолог — и есть онкогинеколог, есть аортальный хирург — и есть флеболог. Ваши коллеги с хирургических кафедр других медицинских вузов категорически настроены на то, что поливалентных хирургов готовить не надо, супер-специализация — наше будущее. А ваш личный опыт говорит об обратном: в онкохирургии и кардиохирургии поливалентность становится незаменима. Как эти две диаметрально разные идеологии примирить в пределах одной системы подготовки врачебных кадров и одной системы здравоохранения?   — Во-первых, мой пример — это исключение из правил, и правилом быть не может. Здесь я соглашусь с коллегами:  поливалентных хирургов не должно быть очень много. Их нужно ровно столько, чтобы справляться с потоком уникальных пациентов, а оценить объём этого потока и скорректировать систему подготовки «особого отряда хирургов» при желании можно.  Во-вторых, когда я говорю о готовности делиться нашим опытом, имею в виду именно опыт командной работы. Вовсе не обязательно, чтобы команда состояла из одного универсального специалиста. Для большинства клиник более приемлем вариант, о котором мы уже сказали выше: есть мультидисциплинарная бригада, где каждый участник разделяет философию «хирургии без границ» и способен выполнить свой этап симультанной операции так, чтобы общий конечный результат отвечал исходно поставленной задаче — продление жизни пациента не на дни и месяцы, а на годы.       

Беседу вела Елена БУШ, обозреватель «МГ»

Ссылка на публикацию: mgzt.ru